Август Вильгельм Шлегель — знаменитый немецкий критик, историк литературы и поэт-переводчик, родился 8 сентября 1767 года, в семье пастора, в городе Ганновер в Германии. Еще в детстве обнаружил необыкновенные способности к усвоению языков и страсть к литературе, в особенности к поэзии, и весьма рано начал писать стихи. Поступив в 1786 г. в Геттингенский университет, он скоро предпочел занятия философией и филологией изучению теологии и под руководством профессора Гейне занялся изучением древней литературы. Он помогал своему учителю в его издании Вергилия и составил в 1788 г. указатель к IV тому. Еще несколько ранее он получил премию за латинскую статью о географии Гомера. Но еще более Гейне на Шлегеля оказало влияние знакомство с поэтом Бюргером, занимавшим в это время кафедру в Геттингене. Бюргер скоро привязался к своему даровитому ученику, называл его своим поэтическим сыном и поместил первые стихотворения его, написанные в манере учителя, в геттингенском «Альманахе Муз» («Musenalmanach»), а также в «Akademie der schönen Redekünste». Стихотворения эти отличались скорее виртуозностью и совершенством формы и стихосложения, чем глубиной чувств и идей. К влиянию Бюргера вскоре присоединилось влияние Шиллера.

Наряду с поэтической деятельностью, Шлегель занимался также критикой. Уже в первой статье, напечатанной в бюргеровой «Akademie», — о шиллеровых «Художниках», — Шлегель заявил себя выдающимся критиком-эстетиком; впрочем, здесь иногда он слишком увлекался филологической точкой зрения. С необыкновенной легкостью усваивая чужие поэтические идеи и чужие формы поэтических произведений, он невольно увлекся изучением иностранных литературных произведений. Все вышеуказанные качества поэта и критика он применил с особенным успехом в своей статье о «Божественной комедии» Данте, где дал блестящую характеристику поэта и произведения и постарался вникнуть в исторические и географические условия, содействовавшие развитию гения Данте. Таким образом, в своих критических теориях он является, с одной стороны, последователем Гердера, с другой же — предшественником Тэна. Объясняя поэму Данте, Шлегель вместе с тем переводил избранные места из нее, стараясь по возможности придерживаться размера подлинника.

В 1791 г. Август Вильгельм Шлегель переселился в Амстердам в качестве заведующего делами одной банкирской конторы и воспитателя детей у богача Мюильмана. Там он прожил до 1795 г., причем продолжал заниматься литературной деятельностью. В это время Шиллер пригласил его сотрудничать в «Талии», затем в «Horen» и в «Альманахе Муз», и с этих пор завязалось знакомство Шлегеля с великим поэтом. В «Horen» Шлегель поместил рассказ о султанше Мориэзеле, написанный под сильным влиянием шиллеровской прозы. В «Альманахе Муз» помещено было его стихотворение «Arion», в котором сказывается сильное влияние «Поликратова перстня». В стихотворении «Entführte Götter» Шлегель избрал тему, которую впоследствии Шиллер обработал в стихотворении «Antiken in Paris». Наконец, тут же были помещены стихотворения Шлегеля «Pygmalion» и «Prometheus». Подобно прежним стихотворениям Шлегеля и всем последующим, эти античные баллады отличаются главным образом превосходной стихотворной техникой в ущерб чувству. В последовавшей за тем статье «О поэзии, просодии и языке» Шлегель пытается объяснить философски происхождение стихотворных форм. В статье «Нечто о Вильяме Шекспире по поводу Вильгельма Мейстера» («Horen», 1796) Шлегель доказывает необходимость полного, точного и притом поэтического перевода Шекспира, указывая на недостатки существующих прозаических или слишком вольных переводов великого поэта, и отстаивает право драматического диалога облекаться в поэтическую форму, находя, что именно размеренная речь производит в поэтическом произведении впечатление большего правдоподобия.

В 1795-96 гг. Шлегель переводил «Ромео и Джульетту», а в 1797 г. издал статью об этой трагедии, в которой заключался тонкий эстетический анализ пьесы. Вероятно, тогда же возникло у него намерение перевести если не всего Шекспира, то, по крайней мере, значительную часть его драм, которое он и осуществил, издав в течение 1797—1801 гг. 17 драм Шекспира. Он возвращался к своему переводу и позднее. Превосходный перевод Шлегеля имел громадный успех и оказал сильное влияние на немецкую драматическую поэзию, между прочим, и на творчество Шиллера во 2-м периоде его деятельности.

В 1796 г. Август Вильгельм Шлегель переселился в Йену, где жил Шиллер. Здесь он женился на Каролине Бёмер (урожденной Михаэлис), с которой познакомился значительно раньше. Эта даровитая женщина, став подругой жизни Шлегеля, оказала немало услуг мужу, помогая ему в составлении рецензий, которыми Шлегель стал теперь усиленно заниматься в видах увеличения заработка, помещая их главным образом в йенской «Allgemeine Zeitung». В течение нескольких лет он поместил в этой газете до 300 рецензий, из которых наиболее выдающимися по объему и значению были статьи: о «Фоссовом переводе Гомера» (1796) о «Horen» Шиллера (1796), о Шамфоре (1796) о «Musenalmanach» Шиллера (1797), о «Терпсихоре» Гердера (17 9 7), о «Германе и Доротее» Гёте (1797) и о Тиковом переводе «Дон Кихота» (1799). Во всех этих статьях обращала внимание глубокая эрудиция автора, изящество вкуса, тонкая эстетико-философская и филологическая критика. Ему принадлежит заслуга выяснения во всем объеме значения произведений Гёте и Шиллера. Он также первый указал на дарования Тика и других деятелей романтической школы. Правда, в статьях Шлегеля не надо искать вполне разработанных критических теорий и принципов, но зато они заключают в себе множество отдельных тонких замечаний и написаны с необыкновенным изяществом стиля. Совершенно новую точку зрения он внес в теорию переводов, высказав требование, чтобы поэтические произведения переводились также стихами, притом по возможности размером подлинника. Наконец, в этих статьях Шлегель боролся с испорченным вкусом публики, нападая на ее любимцев Иффланда, Коцебу и Августа Лафонтена и обращая ее внимание на истинно художественные произведения. Его основная точка зрения та же, что у Гёте и Шиллера: требование гармонического слияния формы с содержанием. Но, в качестве романтика, он чересчур увлекается внешней формой поэтических произведений, а также бесцельными фантастическими вымыслами народных сказок и легенд. В этом отношении на него влиял брат его Фридрих, который, благодаря дерзкому отношению своему к Шиллеру, был причиной разрыва и Августа Шлегеля с автором «Валленштейна»; этот разрыв, в свою очередь, повлиял немало на перемену мнения Шлегеля о классицизме Шиллера и Гёте. Перевод Шекспира обратил на Шлегеля внимание Йенского университета. Он был приглашен занять здесь кафедру истории литературы и эстетики.

В 1798 г. в Берлине Шлегель познакомился с Тиком, которого произведения он и раньше знал и любил. Позднее к ним примкнули Бернгард и Шлейермахер, Новалис, Шеллинг, и таким образом образовался кружок представителей так называемой «романтической школы», выразителем литературных тенденций которой был по преимуществу Шлегель. Все они стремились создать орган, где могли бы формулировать свои воззрения на поэзию и искусство, и желание их скоро осуществилось. В 1797 г. Фридрих Шлегель отказался от участия в журнале «Lyceum», где он помещал свои статьи. Шлегель также тяготился своими отношениями к «Allgemeine Zeitung», и в 1798 г. они начали издавать вдвоем свой собственный журнал «Athenaeum» без всяких сотрудников. В 1-м № журнала Шлегель поместил статью «Gesprächüber Klopstock’s grammatische Gespräche» (перепечатанную впоследствии в VII т. его сочинений под заглавием «Der Wettstreit der Sprachen»), где он не отказывался еще от прежних воззрений и вкусов, но обнаружил большую самостоятельность суждений. В 1-ой из указанных статей Шлегель, вопреки взглядам Клошптока, утверждает, что чувство приятного есть основа прекрасного. Основным критерием для суждения о сравнительных красотах стиха он считает благозвучие. Он требует прав гражданства для всех метрических систем различных народов, не только античных, и восстает против исключительного преклонения перед немецким языком. В «Beiträge» идет речь о романах, причем Шлегель сходится с братом в воззрениях на сущность романтической поэзии и на роман, как на поэтическое произведение par excellence и притом свойственное главным образом новому времени, выражает по этому поводу свое сочувствие поэзии Тика. В 3-м № журнала помещен был его диалог «Die Gemälde», написанный под влиянием Вакенродера и Тика. Здесь Шлегель, исходя от оценки картин дрезденской галереи, переходит к поэтическому восхвалению сюжетов христианской живописи. В целом ряде сонетов он воспевал рождение Христа, Св. Семейство, Мадонну и проч. и вообще выказывал явное предпочтение католицизму перед протестантизмом; впрочем, как он сам засвидетельствовал 40 лет спустя, это было предпочтение исключительно на почве восхищения художественной стороной католицизма («une prédilection d’artiste»). В 1800 г. издан сборник его стихотворений, где были помещены эти «Картинные сонеты», а также некоторые из старых его стихов. Наиболее удачной пьесой во всем сборнике была элегия «Искусство греков», в которой он обращался к Гёте как к восстановителю древнего искусства. Гораздо более замечательны его юмористические произведения и пародии вроде Тиковских сказок, где он осмеивал морализирующую поэзию и ее главного представителя, Коцебу. Сюда относятся: «Schöne und kurzweilige Fastnachspiel von alten und neuen Jahrhundert», а также «Kotzebuade» или « Ehrepforte und Triumphbogen für den Theaterpräsidenten Kotzebue hei seiner Rückkehr ins Vaterland» (1800) — сборник пародий на Коцебу, средоточием которого является «Kotzebues Rettung oder der tugendhafte Verbannte», а также «Fastgesange deutscher Schauspielerinnen bei Kotzebue Rückkehr».

Затем, в подражание Гётевской «Ифигении» Август Вильгельм Шлегель написал трагедию «Ион» на тему трагедии Еврипида, которая считается лучшим из всех поэтических произведений Шлегеля, хотя она не чужда весьма значительных недостатков. Он задался здесь целью модернизировать трагедию древнего поэта, устранив из нее все, что могло бы оскорбить современную нравственность и требования рассудка. Трагедия Шлегеля была дана 2 января 1802 года в Веймаре, причем публика не знала имени автора. Почти одновременно Шлегель задумал написать поэму «Тристан» в совершенно романтическом роде, но написал лишь первую песнь, воспользовавшись при этом поэмами Готфрида Страсбургского и Генриха Брибергского и включив в нее некоторые похождения Ланселота. Здесь заметно влияние Тика, по настоянию которого была написана поэма. Вместе с Тиком Шлегель задумал издание «Альманаха Муз», который должен был служить органом романтической школы вместо прекратившего свое существование «Athenaeum’a». 1-й № альманаха вышел в 1801 г. и остался единственным, так как в кружке романтиков начался разлад, которому в значительной мере способствовал неуживчивый характер Фридриха Шлегеля, а также и перемена настроения Каролины Шлегель, охладевшей к Августу Шлегелю и вступившей в связь с Шеллингом, что привело в конце концов к разводу Шлегеля с женой (1802). В 1801 г. братья Шлегель издали свои критические статьи и заметки под заглавием «Характеристики и критики» («Charakteristiken und Kritiken»).

Не имея более органа для выражения идей романтической школы и для борьбы с филистерством и рутиной старой школы, Шлегель задумал переселиться в самый центр филистерства, в Берлин, чтобы там действовать посредством живого слова, то есть читать публичные лекции. В 1801 г. он открыл в Берлине курс лекций об изящной литературе и искусстве, который продолжал в течение 1802, 1803 и 1804 гг. Эти лекции имеют громадное значение в истории романтизма, так как в них систематизированы воззрения романтической школы на искусство и поэзию. Здесь Шлегель прежде всего провозглашает автономию искусства, отвергая унизительные для него соображения полезности и морали, устанавливает взгляд на критику, которая отнюдь не должна исключительно анатомировать, расчленять произведения искусства, но объяснять его эстетически и исторически; критик, по мнению Шлегеля, должен проникаться сущностью поэтического произведения, должен сам становиться художником. Он устанавливает также понятие романтической поэзии, как противоположной по духу античной или классической, определяя первую как поэзию философскую, идеалистическую и фантастическую, подчиняющуюся лишь произволу поэта, который сам не подчиняется ничему; затем подвергает критике различные древние и новые эстетические теории, особенно строго осуждая теорию Аристотеля и Канта, причем сам всецело стоит на точке зрения Шеллинга, утверждая, что «прекрасное есть символическое изображение бесконечного», дает самостоятельную теорию искусства, которая лежит в основе многих позднейших учений о прекрасном, в том числе эстетики Гегеля. Ш. оттеняет всюду, где можно, контраст античного и романтического; в главе о живописи, например, в противоположность воззрениям Винкельмана, Лессинг и Р. Менгса, стремившихся втиснуть живопись в рамки скульптуры, он настаивает на самостоятельном значении живописи и колорита.

Переходя к поэзии, Август Вильгельм Шлегель говорит много о ее происхождении, указывает на то, что возникновению поэзии предшествует образование языка, который сам есть также постоянно развивающееся поэтическое произведение всей нации или всего человечества; язык же возник прежде всего из потребности самосознания, формулировки мысли, а затем уже из потребности общения. Далее Шлегель говорит об эпитетах, метафорах, сравнениях и т. д., о просодии, как об условии всякого самостоятельного существования поэзии, о мифах, которые определяются Ш. как поэтические произведения, имеющие притязание на реальность, и т. п.

Во втором курсе лекций Шлегель намеревался изложить историю поэзии, причем хотел попутно знакомить слушателей с содержанием главнейших поэтических произведений, пользуясь по возможности их переводами на немецкий язык. Поэтому, в тесной связи с лекциями находилась деятельность Ш., как переводчика. Для них он перевел много отрывков из Данте, Петрарки, Боккаччо, Тассо, Гварини, Монтемайора, Сервантеса и Камоэнса. Большая часть их вошла в сборник, изданный в 1804 г. в Берлине, под заглавием «Blumenstraeusse italienischer, spanischer und portugiesischer Poesie». Под влиянием Тика Шлегель увлекся произведениями Кальдерона. В 1803 г. он выпустил 1-ю часть «Испанского театра» с 3-мя драмами Кальдерона (2-я часть вышла в 1804 г. и заключала еще 2 драмы). Одновременно с этим он напечатал в журнале своего брата «Европа» статью «Об испанском театре», полную страстного увлечения испанским театром и особенно Кальдероном.

Третий курс лекций Шлегель начал с полемического введения, в котором высказал критические замечания по поводу просветительного настроения берлинцев прозаического характера излюбленной ими литературы. Он указывает здесь на отсутствие в современных воззрениях идеализма, унижает достоинство эмпирических наук, причем в своем отрицании положительных наук доходит до предпочтения астрологии перед астрономией, до защиты магии и вообще односторонне отстаивает преимущества фантазии перед рассудком; характеризуя поэзию будущего, он утверждает, что главная особенность новой поэзии будет заключаться в высшей степени самосознания. Поэтому связующим звеном между прошлым и будущим он считает философию Канта и Фихте, и корень будущей романтической поэзии видит в трансцендентальном идеализме этих мыслителей. После этого вступления Шлегель переходит к своей главной задаче: истории поэзии. Здесь следует отметить его увлечение дидактической философской поэзией, в том числе поэмой Лукреция и даже диалогами Платона (которые он также отчасти относит к поэзии). Это было вполне в духе романтической школы, стремившейся к высшему синтезу философии и поэзии. Особенно замечательна та часть лекций, где Шлегель говорит о драматической поэзии греков, дает превосходное описание внешней обстановки античных драматических представлений, остроумное объяснение значения хора, блестящую характеристику трех великих трагиков и объяснение сущности комедии Аристофана. В конце характеристики Еврипида Шлегель указывает на зачатки романтических стремлений в древности. Это составляет переход к истории собственно романтической поэзии, в связи с выяснением стремлений романтической школы. При этом Шлегель утверждает, что романтическая поэзия возникла в средневековой Европе, и причисляет к романтикам средневековых итальянских и испанских поэтов, Кальдерона, Сервантеса и Шекспира.

Наряду с другими романтиками Август Вильгельм Шлегель принадлежит честь восстановления интереса к старинной немецкой поэзии, чего не удалось достигнуть вполне его предшественникам, Гердеру, Иоганну Мюллеру и др. Шлегель впервые изложил последовательно историю старонемецкой поэзии. Еще в 1798 году он занялся изучением древненемецкой эпической поэмы «Песнь о Нибелунгах». Теперь же, в лекциях, он сделал попытку переработать старый эпос, приноравливаясь ко вкусам нового времени. В вопросе о происхождении поэмы о Нибелунгах Шлегель высказал мнение, опираясь на исследования Вольфа о Гомере, что «Песнь о Нибелунгах» — это свод древних песен, который не принадлежит одному автору, а представляет собой продукт коллективного творчества нации. В изложении истории немецкой поэзии, которую Шлегель делит на монашескую, рыцарскую, бюргерскую и ученую, самым замечательным местом был очерк развития ученой поэзии, который заканчивался резкой критикой ученого поэта Виланда, как малооригинального и безнравственного писателя. Как на идеал непосредственного поэтического произведения Шлегель указывает опять-таки на «Песнь о Нибелунгах». От выражения сочувствия к средневековой поэзии Шлегель легко переходит к идеализации Средневековья вообще, считая, что в эту эпоху наиболее ярко и полно выразились поэтические и идеалистические стремления человечества. Он превозносит феодальную систему, рыцарство, религиозные войны Средних веков, суд Божий, рыцарскую нравственность, понятие о чести. Затем он переходит к обозрению поэзии провансальской и итальянской, останавливаясь особенно на творчестве Данте. Здесь не лишены интереса его замечания о терцине и сонете, в которых проявилось стремление романтиков преувеличивать значение внешней формы и склонность к мистическому толкованию значения форм. Наконец, он развивает понятие о романе, форме поэтических произведений, признаваемой романтиками преимущественно поэтической и романтической.

В промежутке между 2-м и 3-м курсами лекций, летом 1803 года, Шлегель читал лекции по энциклопедии наук, опять-таки с романтической точки зрения. В том же году он при посредстве Гёте познакомился с госпожой де Сталь; она пригласила его в качестве воспитателя ее детей, назначив ему содержание 12 000 франков в год. С этих пор начинается дружба между обоими писателями и обоюдное влияние. Шлегель сопровождал госпожу Сталь повсюду в ее путешествиях. В 1804 году они предприняли вместе путешествие в Италию. В Риме Шлегель посвятил ей, как «вдохновительнице великих идей», элегию «Рим» (издана в 1805 году), где поэтически изобрhttp://suero.tv